Глава 1. Поиски

1. Путь
Эпилог
"Оптимиста! - ругала себя Шел, - Долбанная оптимистка! Ты думаешь, что все будет хорошо? Считаешь, что все получится? А если нет? - но что-то отвечало, - Все хорошо и так останется! Все получится, найдем мы этот гребаный тоннель! А если нет, то вернемся. - Куда? Одного из твоих все равно выгонят, - не смотря на то, что Шел была женщиной, в команде ее считали главной. - Не выгонят, мы все объясним! - А кто вам поверит? Вы же сбежали, сразу после ЧП!"
Под ногами хрустели остатки гравия, который был прикрыт толстым слоем сочной травы странного вида. Она больше напоминала маленькие лианы, чем крупную траву. Все в этом мире стало с ног на голову. Вдоль дороги, скрытой этой невиданной растительностью, располагался лес. Не такой, как в прежнее время.
Не радовала взгляд нежная синева неба, вместо нее небо было затянуто стального цвета облаками. Не шумел лес на ветру, да и сам ветер поменял свою природу. Это были резкие порывы, раз в минуту-полторы. Не слышно было прежнего щебета лесных птиц. Да и птиц прежних не было. Сейчас лес населяли существа, которые до Катаклизма могли появиться только в больной фантазии сказочника или фантаста.
Сейчас лес пугал. Вековечные кроны переплелись и будто вросли друг в друга. Стволы казались сухими, но и в них что-то двигалось. Серый и жуткий лес, вызывал дрожь в теле людей.
Некогда Шел любила гулять в лесу и наслаждаться красотой природы. Тогда лес был приветлив и добродушен. Он мягко шумел листвой. Цвета листвы и травы радовали взгляд, и не было опасностей в нем. Он не был опасен. Но сейчас…
Сейчас лес пугал, вызывал страх и панику. Шел казалось, что лес наблюдает за компанией и чего-то ждет, выжидает. Она чувствовала явную опасность, исходившую от него. Но она не могла понять природу опасности. Все, что они сейчас собирались делать, было крайне опасно.
В доме Механика, по воспоминаниям Санька, стояли законсервированные машины.
Дом стоял на месте и производил такое же жуткое зрелище, как и остальные дома. Взгляд Сани затянулся туманом воспоминаний. Шел старалась понимать всех и поддерживать, но у них не было время на воспоминания. Необходимо было действовать и как можно быстрее.
Мила стояла в калитке, ребята прочесывали территорию:
- Шел? - позвал Вовка.
- Чего? - откликнулась она, не поворачивая к нему головы. Ее взгляд шарил по улице.
- Тут чисто!
- Иду!

"Все хорошо, - убеждала себя Шел, пристально смотря по сторонам, - Все нормально. Не может он за нами наблюдать! Это шиза! Мания преследования! - Шел протерла стекла противогаза, которые стали запотевать от частого дыхания женщины, - Все будет хорошо. Еще не много лет и мы опять станет хозяевами планеты! Приручим новые виды животных и растений. Выйдем на поверхность земли, и будем жить, дышать воздухом и пить родниковую воду…"
"Оптимистка! - возразил голос внутри, - Глупая оптимистка! Какой была 22 года назад, такой же и осталась! Тогда она считала, что все обойдется, что они будут отлично жить, хоть и под землей!"
«Но мы хорошо живем, у нас есть питание и одежда. Некоторые технологии!»
«А проку с этих технологий, если мы одни остались на земле? Толку от этой ничтожной группы людей? Мы даже населить планету не сможем!»
«Люди есть, - уверяла себя женщина, - Не одна же я такая сообразительная оказалась в тот день? Ни могли мы одни остаться!»
«А если остались? Что будешь делать? – спрашивала она себя».
«Буду искать людей. До потери пульса, до конца своей жизни! Я их найду! Я уверена!»
Всегда она была оптимисткой, когда маленькой была, когда в школе училась, когда в техникуме стала обучаться, когда почувствовала беду!»

1. Предчувствие.
Молоденькая девушка набирала и набирала номера телефонов, обзвонила друзей и родных. Лазила в социальные сети, выставляя там статусы, предупреждающие об опасности, не надеясь впрочем на удачу. Даже одни из самых близких людей отказались поверить ей, не хотели верить в то, что говорила она, или не могли. Ей было всего-навсего 17 лет. Кто поверит ребенку, который только начал мыслить самостоятельно?
За окном проносились зеленые луга и поля, леса и рощи, деревушки и города, но девушка с ними прощалась навсегда. Она была уверена, что это последний день встречи с этой красотой, которую люди не замечали или относились к ней, как к чему-то совершенно обыкновенному, не требующему внимания.
Вчера, сидя на уроках, Александра вдруг поняла, что нужно уезжать. Как можно скорей, как можно дальше. Уже больше месяца по телевизору трындели о том, что над страной висит угроза ядерного оружия...
"Зачем? Зачем, - думала она, - кому понадобилось это оружие? – девушка просто не могла понять, осмыслить то, что висело угрозой, - Против кого применять это оружие? Против простых людей? Да, политики играют в эти игры, но страдаем то мы! Если они используют его, погибнет не только наша страна, но и весь мир! Погибнет вся жизнь на земле! Все живое ляжет мертвым."
И вот на учебе она поняла, что это случится. Когда? Где? В какое время? - она не могла бы сказать, она просто знала, что нужно спасаться.
Почему-то она чувствовала себя крысой, почуявшей опасность и бегущей с корабля. Она бросала свой дом, все, что было хорошо и ценно для нее. Она бросала мир и пыталась спрятаться, зарыться в землю. Что бы выжить. А зачем выживать, если то, что так дорого осталось наверху. Этот возраст, когда ищешь цель в жизни только начал вступать в свои права.
В машине кроме нее ехали двое ее братьев, девушка младшего брата и сестра. Папа и мама ехали вслед идущей машине. На коленях Милы мурчал котенок, а на коврике под ногами лежала кошка.
Мила обзванивала всех, кого могла. Всех знакомых, всех друзей, всех родственников. Всех просила следовать за ней, либо искать спасения в других местах.
Родители сразу поверили ей, а вот старшие сестра и брат заартачились, считая это бредом.
- Какая опасность? - голосила Ирина, - мы  жили так всю жизнь, так и будем продолжать! Какая война? Ты просто чокнулась на своих любимых глупых книжках, - верещала сестра.
- Ир, я тебя слишком люблю, что бы оставить здесь. Я все равно не смогу переспорить тебя и убедить в своей правоте, - хладнокровно ответила Мила.
- Но Милка, - проговорил Лешка, - ты понимаешь, что вероятность этого один к тысячи? Мы можем пострадать, если это окажется бутафорией, - пытался переубедить ее брат.
- Понимаю, поэтому понесу ответственность, если окажусь, неправа, - она говорила настолько уверенно, что старшие ей поверили, не смотря на свои сомнения в ее вменяемости.
Собралось много народа. Кто-то действительно поверил девушке, а кто-то ехал развлечься и поржать.
Все Мила сделала правильно, только не могла она связаться с некоторыми из дорогих ей людей.
Галя с сыном сидели в Москве, и не брали трубку. Сергеи - два друга с дачи, не отвечали.
Сережка, лучший друг, сказал Милке, что это дурь и бросил трубку, хотя его жена с годовалой дочерью присоединилась к компании. Да и его родной брат вместе  с родителями ехал сзади.
Настя и Света, коллеги по работе, тоже послали Милку далеко и надолго. Хотя Светина дочь, Машка, поехала прокатиться с ними за компанию. Вася...
Ему Милка послала смс-ку, и не одну, на которую пришел грубый ответ, больше не писать. Она пыталась позвонить ему, но он сбрасывал ее звонки. Правда, его родители и сестра с семьей ехали туда же, куда ехала Мила с семьей.
Они ехали в определенное место, которое Саша давно подметила в инете. На сотню километров от Москвы, в область. Подальше от всего связанного с военными.
Это была глушь, но вполне цивилизованная. Городок был большим. А в этом городке был бункер. Кем построен и когда ни кто не знал. Это и не беспокоило Милу. Главное предназначение бункера, спасение людей от опасности и сейчас ему предстояло выполнить свою государственную миссию. Не зря же платились налоги.
Так Мила привыкла рассуждать, покушаясь на что-то государственное. А это было покушение. Их туда ни кто не звал, ни кто не приглашал. Они собирались туда просто проникнуть.
В городке жизнь текла по своему руслу спокойно и не принужденно. Ни кто не чувствовал здесь опасности, нависшей над страной, а может  и над всем миром.
В первую очередь все "колонийцы", как потом их стали называть, ринулись в магазины. Сметали все, без разбора. Местное население смотрело на них очень большими глазами, и крутили пальцами у виска.
Бункер находился в лесу. Ни сторожа, ни проводника или экскурсовода возле бункера не было.
Знакомый Милы, Вовка, дюжий парень двадцать лет, быстро вскрыл замок и, вооружившись фонариками, повел народ внутрь. Нашли тумблер электричества и зажгли свет.
Удивление воцарилось на несколько долгих минут. Все были страшно удивлены столь величественной постройке на глубине 100-ен метров под землей. Для кого строились эти хоромы? Для каких высокопоставленных лиц? Оставалось лишь догадываться и предполагать.
Здесь были многоуровневые квартиры.
Это вообще напоминало подземный город. Несколько десятков домов в десятки этажей.  Улицы и склады: продовольственные, хозяйственные, агрономные, военные и прочие. Свет был довольно ярким, но не режущим взгляд.
Сейчас люди, попавшие сюда, чувствовали, себя первооткрывателями. Они сновали вокруг, осматриваясь.
Внезапно они услышали свист, тихий, заглушаемый землей над бункером, но оттого не менее жуткий. Через минуты послышались крики снаружи двери, ведущей в бункер.
Это были люди, которые успели спастись и появиться вблизи бункера. Их было примерно столько же, сколько было "колонийцев". Их впустили. 
На тот момент не было никаких выяснений и препирательств. Люди были напуганы. Сплочены одной бедой, одной войной, одним Катаклизмом.
Первое время вокруг стояла звенящая тишина, а потом кто-то нашел радио и включил его. Станция за станцией переставала работать. Люди сгрудились в кучу, понимая, что пришел конец этого мира. Конец всему, что осталось на верху. Конец!!!
Еще несколько месяцев они слышали в рации, которую нашли Милкин дядька и старичок в очках, голоса и разговоры. То были слышны разговоры каких-то танкистов, которые осели в глуши и жили в танке. То слышались разговоры о том, что в метро есть люди. Один раз даже связались с подводной лодкой. Но даже эти нехитрые связи постепенно оборвались.
Народ начал обживать бункер. Каждой семье выделили квартиру, а тех, кто был один  -  поселили в "общежитии". Это был такой же дом, только меньше.
Спустя полгода нашли зал, измеряемый в гектарах, покрытый толстым слоем земли. Он был полностью забетонированным и наполненным землей, настолько, сколько было необходимо для посадки продуктов питания. Там выделились участки для посевов. Образовались кооперативы и колхозы. Смешно и грустно. Под землей стал расцветать коммунизм.
От этого быстро отказались. Каждый стал растить для себя, поэтому не было людей отлынивающих от работы. У каждой семьи был маленький огородик, на котором можно было сажать, то, что было необходимо непосредственно им.
Медики заняли верхний этаж в центральном доме. Ниже образовался ясли, детский сад и школа.
Этаж воякам и разведчикам, где стала обитать сама Милка, пристроившись туда благодаря отцу. Этаж для служителей порядка. Экономики занимали этаж вместе с юристами. Этаж под начальство.
Начался товарооборот. "С чем боролись, - думала Мила, - На то и напоролись!"

Мир рухнул в одно мгновенья, и живые люди были погребены под землей.
Миле здесь было тесно, было не по себе. Ей хотелось к небу, к рощам и полям. К городам.
Благодаря интуиции и своему желанию она попала в команду разведчиков. Но не сразу. Были дела и проблемы, которые прежде было необходимо решить. Первоначально в разведчиках были отцы, но постепенно дети сменяли отцов. Образовались две команды разведчиков. Местных и Колонийцев.
Жизнь продолжала бурлить и под землей, как во сне Милы. Именно тогда она поверила в свое чутье. Чутье предупреждало каждую опасность, подстерегающую девушку или кого-то из близких. Она стала жить именно этому чутью.
Сначала после Катаклизма Мила потерялась. Душевно потерялась, но все же смогла найти себя и свое призвание в этом новом для нее мире.
Приходилось сосуществовать в бункере двум командам, которые были враждебно настроены друг против друга.

Первая была подчинена военным, сидел там у них один бывший капитан, сейчас возомнивший себя генералом. Их не любили. Они старались себя превознести, свысока глядели на остальных, считая себя сливками не хитрого общества бункера.
Один из них пытался заполучить Ирку, но после ее отказа - принялся ей угрожать. Повезло, что их отец отвечал за порядок и быстро приструнил щенка.
Все они были местные.
Первое время Местные пытались установить в бункере господство. Но так как среди Колонистов большинство было молодое и сильное, приоритеты были на стороне Колонистов, и Местные вскоре успокоились и угомонились. Местные согласились жить вместе, создалось одно большое сообщество, желающие мира и тишины. Но вот команда разведчиков, тишины не хотела и авторитета в Колонийцах не видела. Из-за Местных постоянно назревали неприятности и склоки.
Любая потасовка или драка была затеяна ими. Они вели себя вульгарно и грубо.
Это было не люди, а сволочи.

Вторая команда была смешанная, хотя и называла себя Колонийцами.
Вовка, сильный и смелый боец. Именно он тогда открыл дверь в бункер. Его уважали и побаивались, хотя никому ни чего плохого он не делал, ну, только пару раз первую команду отлупил. Славка, очень выгодный человек. Он вообще то москвич, просто приезжал в те дни в город к Милке погулять. Умный парень, учился в МГУ. Он выдавал подчас жизненно важные знания. Мила или Шел, как ее прозвали в бункере бабульки. Шельма, за ее желание быть рядом с ребятами. Ей не интересно было, как вариться мыло, как делать свечи, ее не интересовало, как правильно готовить, как убираться и ублажать мужчин. Ей была интересна лишь поверхность. Земля.   
Когда-то существовал он, для которого она все это бы сделала, но его нет. Может, нет здесь, а может, его нет совсем. Кто знает?
Он был красивый, остроумный, умный и находчивый.
"Хм... Клуб веселых и находчивых, блин, КВНщик, мать его!"
А ведь она ему звонила, писала, но он не ответил... Точнее ответил, один раз "Не пиши мне!".
На глаза девушки набежали слезы, но она постаралась их смахнуть ресницами. . Интуиция, предчувствие опасности. Для девушки, неожиданно хорошее владение оружием. Быстрая реакция в любых условиях. Санек, Механик. Из местных. Папа был в прошлом богатеем, и у него имелась тут дача. Санек был сильным и крепким, но молчаливым. Хранил секреты и  мог выслушать. Отлично разбирался во всей механике. Лешка, брат Шел. Высокий и худощавый. Противник всегда считал его легкой добычей. Но ошибался. Он быстрый и ловкий, отлично владел искусством рукопашного боя. В прошлом отличный программист, в связи с чем, в бункере имелись работающие компьютеры.
Они были отличной командой. Не раз появлялись на поверхности, принося отличный "улов".

И вот теперь им был необходим "улов" другого рода. Им была нужна машина.
В одном из залов бункера находилась дверь, за которой был длинный тоннель. Ни кто не знал, что это за тоннель, ни кто не знал, куда он вел. Но были предположения, что в Москву, в метро, в огромное бомбоубежище, в котором должны были быть спасшиеся люди. Не хотелось верить в то, что на земле они остались одни.
Именно для этого они выбрались на поверхность сегодня. Для этого они шли сквозь страшный лесной массив. Для этого они рисковали жизнями и тем не менее шли дальше.

1.2. Котэ.
Команда собиралась наверх, когда к ним подошла вторая команда.
Предводителем был симпатичный мужчина, который был значительно старше всех остальных разведчиков. Он был высоким и стройным, но худощавым.  Темные волосы, чуть длиннее  плеч. Темные крупные глаза, прямой нос и упрямый подбородок. Не смотря ни на что, чем то он притягивал и интересовал Шел.
Его звали Джек. Был фильм про пирата, которого он и напоминал.
Сзади него топтались его подчиненные, здоровые амбалы с маленьким мозгом. Их даже не пытались запомнить, они были точные копии друг друга. И одинаково безмозглые. Джек вышел к команде.
- Мы найдем, куда ведет тоннель, - сказал он, высокомерно и нагло окинув взглядом команду разведчиков. Он не уважал этих пришлых сосунков, относился к ним с презрением и ненавистью.
- Не лезь туда, куда тебя не просят и где ты ни чего не сможешь! - медленно сказала Шел. Ни раз именно с этих слов начинались всевозможные заварушки, а она не желала драки и скандала, как раз перед выходом.
- Вы ничто, и только подохнете наверху, - его губы изогнулись в гадливой улыбке, - Не суйся, девочка, - он близко подошел к ней и грубо схватив за подбородок, поднял вверх ее лицо, - Это игры для взрослых дяденек.
- Ты что ли дяденька? - тихо рассмеялась Шел, - Лучше пусти, - проговорила она, отсмеявшись.
- А то что? - он высокомерно взирал на Шел, - Что можешь сделать мне ты? Смазливая блондинка, ты не представляешь для меня опасности. Если бы я захотел, я бы раздавил тебя прямо сейчас, одним лишь движением руки… - продолжал лыбиться он.
Сегодня он был грубее, ощущая себя свободней. Раньше они просто игнорировали друг друга, но сегодня, вопреки принципам, вступил в беседу. Они были почти наверху и любое происшествие можно было списать на мутантов, обитавших на земле.
Он явно думал, что она глупая девчонка, таскающаяся  за мужчинами просто так, не ожидал он столь жесткого отпора.
Колено Шел ровно попало в цель и он, вскрикнув, схватился за пах. Вторым ударом колена, она сломала ему нос. А когда он начал опускаться вниз, схватив его за волосы, она откинула его голову назад, что бы видеть его лицо. Глаза не выдавали боли, в них плескалось лишь удивление:
- О, Шельма с коготками, - проговорил он, и резким движением ноги, сбил Шел с ног.
Шел согнула колени и, сделав не большой прыжок, вскочила на ноги. Он тоже стоял на ногах. Из его разбитого носа капала кровь.
Он был явно зол и молниеносным движением приблизился вплотную к ней. Он протянул руку к ее шее, когда почувствовал, что в пах упирается нож. Он опустил взгляд, в крепкой руке девушки находился тонкий нож и, острым как бритва, лезвием.
Он поднял глаза на нее, она мило улыбалась:
- Мужчины... - протянула она, - Как вы высокомерны и самолюбивы...
Джек медленно опускал руку к пистолету, убранному за ремень брюк. Но… Его там не было!
Женщина вдруг подняла левую руку и поднесла к его лбу его же пистолет:
- Ты не это случаем ищешь? - глаза Джека от ужаса расширились, - Вижу, что это. Так вот, мы не закончили. Это наше задание, мы все проверим и узнаем. Если вернемся не с чем, что ж... Тогда приступите вы, - она продолжала мило и в тоже время глумливо улыбаться, - Мы даже не обидимся на вас, - Она опустила руку и протянула ему пистолет.
Он медленно забрал его у нее из рук. Шел убрала нож и пошла прочь.
То, что случилось дальше, не понял ни кто. Это произошло слишком быстро и стремительно.
Раздался выстрел и щелчок. Шел дернулась и обернулась.
На полу распростерся Джек, на лице которого застыло удивление и недоумение. Во лбу Джека зияла аккуратная маленькая дырочка, из которой тонкой струйкой струилась кровь. Рука Вовы все еще держала винтовку, направленную на то место, где несколько минут назад стоял разведчик.
- Зачем? – шептала она, в глазах женщины был ужас, боль и страдание...
- Он хотел стрелять... в тебя... со спины... - проговорил Вовка, он и сам был в шоке от своего, чисто автоматического поступка.
Шел заплакала и медленно подняла руку на уровне глаз. Разжала кулак. На ладони было 10-ть патронов. Тех, что она успела выдавить из обоймы.
Она насторожилась и подняла палец вверх, призывая группу остановиться.
Что-то было не ладно. Впереди уже маячил некогда величественный поселок для богатого населения. По бокам был лес и позади - лес. Что-то происходило, что-то бесшумное, но страшное. Женщина кожей чувствовала сгущающуюся вокруг опасность.
Шел услышала как передернул автомат Вовка. Она  не могла повернуться, нужно было следить за правой частью леса.
- Что? - шепнула Шел, обращаясь к Вове.
- Идет... - так же тихо ответил Вовка.
- Кто? - спросил Сашка, который смотрел вперед, но по сдавленному ответу Вовы понял, что ни чего хорошего ожидать не приходится.
- Лесник!... – приглушенно ответил Вова.
- Млять, - прошептала женщина.
Лесника им сейчас только и не хватало.
Лесником они прозвали существо, мутанта, не известно что или кто это было ранее. Это существо обитало там, где было много леса. Оно было под 3-и метра ростом, руки... Нет, конечности, тонкие и длинные, доставали до земли... Они не знали, что может сделать эта дрянь, но были уверены, что ни чего хорошего. Глаз у существа не было, всю верхнюю часть туловища заменяла пасть... Огромная и зловонная...
Лесник медленно приближался и руки его пришли в движение. Они тянулись к Вовке. На пути попалось дерево, но как только руки Лесника коснулись дерева, оно вспыхнуло, сгорев за секунду...
- Нда... - протянул Вовка, - Погреться не хочешь, цука?! - Вовка пальнул в него с огнемета, но это было зря! Загорелся лес. А лесник продолжал движение, поскрипывая при движении.
Группа ребят бросилась к поселку, оставив без внимания лесополосу, тянувшуюся по обоим краям от некогда широкой дороги.
Были б они в городе, они бы нашли где скрыться от Лесника, но здесь пришлось палить.
- Вов, ты дебил, - рыкнула на него Шел. Из синих глаз женщины от негодования летели искры.
- Почему, - спросил он, когда они вбежали в ворота поселка. Он часто и прерывисто дышал. С его комплекцией бегать было не удобно.
- А ты подумай, куда рванет вся лесная дрянь, когда огонь дойдет до них?! - в голосе женщины кипела ярость, она была готова взорваться от злости.
- Мля... – простонал мужчина, осознав оплошность, совершенную минутами ранее.
- Вот тебе и мля! – начала успокаиваться Шел, - Ладно, пошли. У нас максимум полчаса и мы остались без огнемета! Молодец мальчик, возьми на полке пирожок, - рыкнула она в последний раз и двинулась вперед.
Огнемет Вовка бросил, когда они рванули в поселок.

Мила стояла в калитке, ребята прочесывали территорию. Сейчас было необходимо удостовериться в относительной безопасности, еще не известно в каком состоянии законсервированная техника и сколько они будут ее оживлять:
- Шел? - позвал Лешка, стоя на пороге заброшенного дома, который представлял собой страшное зрелище.
Некогда светлая краска облупилась и лохмотьями висела на стенах. Резные рамы глядели пустыми глазницами и, казалось, в них мелькали тени.
То телу Шел пробежали мурашки.
Сад, который по словам Сани, раньше радовал глаз цветами и плодовыми деревьями, сейчас превратился в непроходимые джунгли.
- Чего? - откликнулась женщина, не поворачивая к нему головы. Ее взгляд шарил по улице. Неизвестно успела ли какая пакость из леса выскочить в поселок.
- Тут чисто! – прокричал Лешка.
- У меня тоже, - откликнулся из сада Санек.
- У меня спокойно, - проговорил Вовка, показываясь из-за дома.
- А мне чего то как то не по себе, - тихо прошептал рядом с Шел Славка.
Женщина улыбнулась и крикнула ребятам:
- Иду!
Они прошли к крыльцу. Санек не был здесь 20-ть с лишним лет, но мышечная память дала о себе знать, и он, не задумываясь, протянул руку к полке над дверью и достал ключ.
- Отлично, - обрадовался Лешка, - Хоть с этим не будет проблем.
С противным скрипом ключ повернулся в замке, дверь поддалась, но Санек ждал. Шел представляла, насколько это тяжело, она бы дала ему время, ведь он муж ее сестры, но сейчас время было слишком дорогим. Она шагнула вперед, и толкнула дверь.
Женщина еще помнила, как маленькой девочкой любила смотреть фильмы про заброшенные замки, на ум сами собой пришли слова из песенки:
- В заросшем парке, стоит старинный дом,
  Разбиты окна и мрак царит извечно в нем...
- КиШ,  - отрапортовал Лешка, включив фонарик.
Вокруг стояла кромешная тьма, и мизерный свет от фонариков не мог охватить всего пространства.
Здесь была мебель, разнообразная и дорогая, как помнила Шел, ведь в прошлом она интересовалась дизайном. Но по прошествии времени, некогда красивая и величественная мебель, превращалась в труху. Обшивка потрескалась и выцвела. Столы были поломаны и опрокинуты. Стекла в резных рамах были выбиты и, порыв ветра врывался в дом, отчего колыхались остатки дорогих штор.
Они двигались почти бесшумно, но Мила вдруг услышала посторонний звук. Прислушалась... Мурчание!!!
Озноб пробежал по позвоночнику. Откуда здесь взяться кошке? Нет, кошек-то она любила, но этих, обычных. А здесь обычных кошек быть не должно. Из кухни медленно и игриво показался котик! КОТИК!!!
Этот котик был в 1,5 метра длинной и такой же в обхвате. Глаза, казалось, фосфорируют. Из горла "котика" вырывался звук, похожий на мурчание, но в сто крат громче...
- Тима? - озадаченно прошептал Санек, отделившись от стены. Сейчас мужчина вдруг показался Шел помешанным.
"Котик" повернул к нему голову и сощурил ядерные глаза.
- Тимоша, - ласково позвал Механик, он приближался к коту, не осознавая опасности.
- Ты чего удумал, придурок, - зашипела Шел, шагнув в сторону мужчины. Если этот Котик сожрет его, им не выбраться с поселка.
- Это ж мой Тима, - проговорил Саша, ласково и нежно.
В это мгновение "Котик" бросился к нему. Ни кто не успел поднять оружие...
Котик терся о ноги Механика и гортанно мурлыкал. Он был домашний и видимо вспомнил своего хозяина.
Проглотив ком, вставший в горле, Шел спросила:
- Это что ж за порода? Чернобыльский вислоухий?
Уши у кота и вправду были странные: они были прижаты к голове, но наизнанку. Да и много в нем было странного. Рост это понятно. Рыжая шерсть лежала проборами вдоль тела, будто кто-то его расчесывал и специально разделял на проборы. Женщина подошла ближе, в проборах было что-то похожее на ткань, но трогать эту ткань она благоразумно не стала. Но когда он зевнул, Мила насчитала там три ряда зубов, причем не стесанных и сломанных, а белых и острых, а ведь Котику больше 20-ти лет.
- Как в рекламе Блендамета, - прошептал Вовик, шумно вздохнув от облегчения. Котик был не опасным.
- Интересно, - проговорила Шел, ухмыляясь, - А что он ест, для нормализации кислотно-щелочного баланса? – от мыслей о том, что он может есть, всей команде стало не по себе.
Кот, как, оказалось, был обычным, подзаборным.
Этот кот на момент Катаклизма был уже довольно старым. Его как раз собирались везти усыплять. Но вышло по-другому. Хозяевам пришлось резко сорваться с места, что бы искать спасения. Про кота в тот момент они даже не вспомнили. Находясь в состоянии шока, единственное о чем могли думать хозяева, так это о том, чтобы схватить детей, кое-какой скарб и убраться подальше в глушь или еще лучше под землю. Кота благополучно забыли.
Санек до сих пор свою истерику, которую устроил паникующим родителям, когда вспомнил про старого Тиму. Родители правда выслушивать его не стали и, отвесив подзатыльник, постарались забыть о коте, тем более что были более серьезные проблемы.
1.3. Голуби в монастыре
Механик провел их в гараж. Гараж был огромен и вмещал, наверное, с десяток самых разных машин. Раньше это были довольно дорогие машины, которые могли позволить себе лишь отдельные богачи. Осталось лишь определить: какая из них нужна им.
Им нужно было домчаться до Москвы и обратно, как можно меньше времени потратив на дорогу. Машина должна быть тихая, чтоб не привлечь внимания мутирующих тварей, в тоже время мощная и с хорошей проходимостью, ведь еще неизвестно, что осталось от некогда свободного и ровного шоссе, ведущего к Москве.
Они остановились на Крузере. Он был дизельным, а дизель в наличии имелся. Механик недолго возился в ней вместе с Вовкой, они что-то проверяли и меняли, а Шел подгоняла их. Они поставили, заряженный в бункере, аккумулятор. Вовка сел на водительское место и повернул ключ. Машина урчала, но не проявляла признаков жизни.
- Посмотри нанос? - крикнул Вовка Механику.
Женщина усмехнулась. И как она смогла забыть, что Вовка любить машин. Раньше сутками проводил в гараже со своими друзьями и своей машиной.
- Нет, - вдруг озарилось лицо Механик, - Тут секретка.
Он обежал машину, поднял багажник и что-то повернул.
Машинка ровно заурчала. Все получилось на удивление легко и просто, за что ребята горячо благодарили людей, что консервировали машины.
Время не оставалось. За забором что-то ухало, кряхтело и лаяло.
- Пора трогаться, - решила Шел, на что мужчины не нашли возражений.
Вовка сел за руль, ведь в прошлом любил погонять, на тогда загруженных, трассах. Славка сел спереди, выставив в окно автомат. Санек открыл багажник и выставил оружие туда. Лешка и Шел сидели сзади, внимательно следя за кустами вдоль дороги. Правда, то, что сейчас росло, ни как не могло считаться кустами.  Это было похоже на какие-то тропические лианы.
Не успели они выехать на трассу, ведущую к Москве, как их догнал Котик, который медленно трусил рядом, пока Вовка утапливал педаль в пол. На спидометре было 180. Котик не уставал и не отставал, периодически куда-то исчезая.
- Хороший у тебя котик, - улыбнулась Шел, - Умный.
- Он всегда был таким, - произнес Санек.
- Жаль дискам полный 3,14здец, - улыбался Вовка, - А то бы еще и Музычку послушали.
Шел улыбалась, мужчины неисправимы. Вновь нахмурилась женщина, подумав о том, что может встретиться им на пути. Они ни когда не удалялись там далеко от городка и совсем не представляли, что их могло там ожидать.

Шел в Москву тянуло не только Метро и его жители, не только тоннель, ведущий вникуда, даже не Славка, который мечтал найти в Метро свою мать и сестру. Она мечтала найти его, того, ради которого могла бы стать достойной женщиной и женой. Но даже в прошлом у них не было ни чего серьезного. Женщина прекрасно понимала, но ни чего не могла с собой поделать. Его черные глаза притягивали ее, она хотела быть с ним - всегда. Но жизнь распорядилась иначе: "Интересно, он хотя бы жив?" - спросила себя Шел и отогнала эту мысль.
Он был красив и привлекателен. Она миловидной и спокойной девушкой, стеснительной и рассудительной. Но с ним она переставала быть собой, становясь дикой и необузданной. Для него она хотела стать самой-самой, но осознавала, что это лишь мечты.
Они пересекались несколько раз за 5-ть лет их знакомства, она эти моменты помнила как сейчас. Тогда с ним она становилась действительно счастливой, тогда лицо озаряла настоящая улыбка. Он был веселым и остроумным, у него была тысяча друзей. У нее было человек 6-ть лучших друзей. Он был душой компании, она в компаниях вела себя тихо, не привлекая внимания. Они были с ним разными, как день и ночь, но в тоже время они интересовали друг друга.
Мила всегда пребывала в растерянности, что может его притягивать в ней, но спросить не решалась, боясь потерять часы, вырванные или отобранные у кого-то, когда они встречались.
Кто-то сказал ей, что у него есть девушка. Он сам сказал ей, что любит свою девушку, но тем не менее продолжал встречаться с ней тет-а-тет.
Она понимала, что он использует ее, но соблазн был слишком велик. Она не могла отказать себе.
Они приближались к городу, где раньше жила Шел и ее родственники.
Она любила свой город. Он был основан одновременно с Москвой братьями  Долгорукими. Этот город вмещал крупные исторические события, о чем Шел любила рассказывать с гордостью. Всем детям бункера она рассказывала историю города, о котором мечтала и скучала, живя под землей.
В далеком прошлом он видимо представлял собой подобие крепости, орытой рвом. Каждая улица этого города по резко поднималась вверх, то резко опускалась вниз. Не было прямых дорог в этом городе. Как ей рассказывала тетя, когда Мила была подростком, эти рвы были вырыты. Чтобы не подпустить врага к крепости, что окружала город.
В городе были старинные здания, которые на удивления не сносились, а реконструировались.
Единственный минус этого города заключился в большом количестве всевозможных военных объектов. Именно поэтому, женщина считала не реальным выжить в нем.
Они проехали один из военных городков, который раньше ютился в лесу. Сейчас леса не было, как и самого городка. Остовы, каких то камней и балок. Песок и покореженные остатки машин, на пригорке стоял БТР, он весь был покрыт серым мхом. Кто-то видимо надеялся спастись.
«А ведь тут жили люди, - ужаснулась она, - И все погибли. Не понятно ради чего, ради кого! Старики и  дети, все под одну мясорубку!»
Женщину душил гнев, она ненавидела Войну, которая унесла столько ни в чем не повинных жизней.
Она просто не могла понять смысла этой безнадежной и сокрушительной смерти. Смерть взяла под свое темное крыло всех и все, что попалось ей на пути. Цивилизация лежала в руинах, а остатки людей забились по щелям. И все не за что! Женщина стала глядеть в окно, туда, где вдоль полосы дороги тянулась река.
Москва-река. Ею Шел тоже гордилась. Москвичи в прошлом не то что купаться, даже рыбачить на этой реке не стали бы. А здесь было почти начало этой реки. Она была не глубокой, а вода прозрачной. Летом берега реки были усыпаны людьми и машинами. Все купались, ведь тут она была еще довольно таки чистой. На берегах не было места, чтобы присесть. Сейчас она тоже круто изменилась.
На водной глади показалась рябь и Шел заинтересованно устремила на нее взгляд. Ветра не было, так откуда взяться ряби? Через секунду женщина поняла и в ужасе не могла произнести не слова. Над водой показалась голова чудовища, широкая и плоская. Глаза находились сверху этой странной субстанции. Они были красного цвета с желтизной. Секунда и мутант скрылся под водой, над водой появилось что-то наподобие хвоста у головастика, только огромный. И две лапки, лягушачьи, покрытые каким-то странным красным налетом.
Женщина толкнула Саню, привлекая его внимание к этой дряни. Мужчина посмотрел на рыбку и махнул рукой Шел:
- Пока она в воде, я чхать на нее хотел! - в этом был весь Саня. Пока опасность не коснется его или близких его, ему на нее чхать. Женщина горько покачала головой. Не осталось в людях доброты, не смотрят по сторонам, не жалеют о том что сделали.
- Лучше бы она на нас чхать хотела, - сглотнул Славик, округлив глаза.
Она мысленно согласилась с мужчиной.
Знакомая дорога убегала вперед, туда, где раньше было хорошо и спокойно.

Душа ее стала наполняться  надеждой, ведь за поворотом должен был показаться Саввинский мужской монастырь. Гордость города и главная достопримечательность. Она редко бывала там, не любя церкви в общем. На экскурсии там была. Очень понравилось, очень спокойно в нем было. Там она начинала верить в Бога. Именно там на душе разливалось странное тепло, наполняя душу верой и надеждой.
Женщина усмехнулась, вера и надежда почти полностью погибла в ней, когда прозвучал свист падающей ракеты. Когда стало понятно, что жизнь на земле оборвалась.
…Белые стены возвышались над верхушками векового соснового леса. Башенки тут и там привлекали взгляд. Со стороны он смотрелся, как царские дворцы из фильмов. Купол сверкает позолотой, нарядно бликуя. Звон колоколов и занятая автомобилями стоянка.  Ночью яркий прожектор бил вверх, освещая беленые стены и башенки. Тихий и спокойный лес вокруг, и на душе становилось тепло и спокойно…
Лицо женщины удивленно вытянулось, когда они повернули.
Нет, он все еще продолжал стоять на месте, но он ни чем не напоминал о былом величии.
Над лесом все еще возвышались стены, облупившиеся и полуразрушенные, они не белели и не привлекали взгляд. Если бы Шел так пристально не вглядывалась, его было бы невозможно заметить. Стены поросли все тем же странным мхом серого цвета, осыпающиеся в некоторых местах, покрытые толстым слоем песка и не обычной грязью лилового цвета. Башенки отсутствовали вовсе, а купол облупился, крест с него упал и болтался на какой то детали.
От этой картинки стало не по себе. Будто дьявол спускался и тешился в месте Бога.
Внезапно раздался пронзительный свист, от которого заложило уши. В небе над монастырем кружила птица. Длинные лапы с острыми когтями. Серое оперение с матовыми подпалинами. Красный клюв, загнутый в прямоугольный крюк на конце. Глаза были глубоко посажаны и отражали гнев и ненависть к незваным гостям. С этим свистом она устремилась к машине, которая двигалась по дороге. Вовка сильнее нажал на педаль, ребята приготовились отстреливаться.
Вслед за ней из монастыря вылетело около 6-ти птенцов. Шел взяла в руку ружье. Санек и Славик тоже взяли ружья.
Шел окинула взглядом пространство вокруг и не заметила Тимоши. Птицы подлетали все ближе. Женщина сделала выстрел и один птенец камнем полетел вниз. Саня пробил пулей крыло второго, а Славик выпустив с десяток пуль, все же зацепил третьего. Но остальные продолжали полет, лишь старшая оглянулась и, дико вскрикнув, еще быстрее устремилась к машине.
Птенцы повернули обратно в сторону монастыря, видимо, она решила, что так будет безопасней.
Она приближалась и вскоре ступила на потрескавшееся покрытие дороги. Вовка давил на педаль, а птица побежала за ними. Птица действительно бежала, высоко поднимая длинные и тонкие лапы.
Она была совсем близко, а пули разведчиков не причиняли ей заметного угона. Она даже не сбавляла скорость. Птица щелкнула клювом, в котором блеснули с десяток острых зубов.
- Слав, а у птиц что, - произнесла Шел между выстрелами, - Зубы есть?
- Зубы есть у всех, - рыкнул Славик и, прицелившись, попал по ноге Птицы.
Она сбавила шаг, но не отстала. Птица нагнала их и с размаху всадила свой клюв в багажник машины.
Вообще то раньше считалось, что железо Крузака довольно прочное, но Птица клювом прорвала его как бумагу. От неожиданности Шел громко вскрикнула и выпустила в птицу штук семь патронов. Впрочем, клюв сослужил ей плохую службу, она ни как не могла его высвободить, хватая пути, выпущенные Шельмой.
Птица быстро перебирая по дороге длинными ногами. Но недолго счастье длилось.
Птица извернулась и оказалась на крыше машины вместе с металлом багажника. Славик громко взглотнул, а Шел вдруг стало весело.
На крыше что-то бухало и загрохотало. Разведчики, не сговариваясь, легли на сиденья, устремив стволы вверх, туда где таилась опасность. Послышался противный скрежет ногтей о металл и по спине женщины заструился холодный пот.
Клюв прорвал и крышу. Она несколько раз стукнула клювом по крыше. Все стихло. А это, как считала Шел, было многим хуже, чем скрежет ногтей.
Славик приподнялся над сиденьем и выглянул в окно.
Именно в этот момент, Шел поняла, что замышляет птица. Голова той, уже смотрела в окно, к которому поворачивался Слава. Шел подняла ружье…
Раздался выстрел, звон стекла и странный стон Птицы, которая осталась лежать на дороге. Вовка своим наганом разнес ей полбашки. Сейчас он ловко убрал наган обратно в кобуру, доставшуюся от отца.
Женщина сидела тяжело дыша, Славка пребывал в ступоре, Лешка и Санька обменивались впечатлениями, а Вовка вновь пристально следил за дорогой.
Шел была уверена это не последняя встреча с мутантами. Но надежда, что следующая встреча будет не слишком скоро вселяла некоторую радость в душу женщины.
Но лгать себе Шел не могла, ей нравилось то, что она делала. Адреналин в кровь, риск и опасность. Это была ее стихия, которой Шел поклонялась. Она любила чувство опасности.
«Адреналиньщица», - смеялись друзья. Шел соглашалась. Они в целом были правы.
Из кустов появился кот и припустился за машиной. Морда у него была довольная и счастливая. В шерсти застряло пара перышек серого цвета.
«Значит и птенцов уже нет, - облегченно вздохнула Шел».
3. Районный центр.
Город представлял жуткое зрелище. Ни кто из разведчиков не желал видеть, что сделала с этим красивым городом Война.
Правда они успели заметить, что и тут кто-то обитал. Кое-где мелькали странные тени, один раз даже раздался далекий выстрел в стороне супермаркета с красной надписью «Пятерочка». Машины на главной улице были свалены в кучу у кинотеатра, который открыли не задолго до Войны.
Шел смотрела на памятник, стоящий в центре города. Вечный огонь все еще горел, каким-то непостижимым образом.
Памятник тем, кто остановил Великую Отечественную Войну. Тем, кто одержал победу, дорогой ценой. Ценой смертей…
«Почему платой выступает всегда смерть? Почему люди должны платить такую цену за право жить дальше? Это не правильно, не логично, не честно, - глупые аргументы проносились в голове женщины, но словами она не могла передать всех эмоций, что плескались на душе».
Шел хотела остановить машину и подойти к памятнику, он будто подзывал женщину, но Вовка грубо рыкнул, что-то про опасность и плохой фон, и продолжил движение.
Странно, город не выглядел, пережившим Войну и не просто Войну, а Атомную Войну.  Он казался просто брошенным, будто люди встали и ушли из него. Не было разрушений, лишь отсутствие окон свидетельствовало о том, что атака все же была.
Женщине не хотелось верить в то, что предстало перед ее глазами. В ее мечтах о будущем, все вокруг выглядело так же, как до Войны, до сигнала атаки. Но так не будет.
Когда она думала, что выберется на поверхность, ей представлялся все тот же город. Полный ярких красок и красочных плакатов. Люди снующие по улицам. Молодежь, шепчущаяся в стороне. Машины, мелькающие на дороге. Ей хотелось верить, что все осталось прежним. Сейчас ее мечта разбилась о берега реальности. Ни что не могло стать прежним.
Если люди все же выберутся на землю, то им придется все восстанавливать с начало. Медицину, науку, историю, биологические виды вообще будут полностью отличаться от тех, что были до Войны.
Занятая своими мыслями, женщина не обратила внимание, что любимый и родной город остался позади. Что они довольно быстро преодолели путь до Одинцова. Районного центра.
Мост на Можайке остался целым. Они подъезжали к перекрестку с круговым движением.
Некогда блестящая арка, приветствовавшая бликами всех въезжающих в черту города, теперь смотрелась угрюмо, как и все вокруг. Краска облупилась и поблекла, ветер обдувал ее не один год. Остатки краски лохмотьями свисали по краям арки. Стенды с рекламой были разорены, то ли ветрами и годами, то ли какой-то живностью. С живностью Шел сегодня встречаться больше не хотела, ей хватило лесника, голубя и рыбки.
На перекрестке стояла церковь. Она была достроена за 6 лет до начала Войны.
Шел помнила, как она строилась. В тот год ей частенько приходилось приезжать в это место и она часто проходила мимо церкви, обнесенной массетью. Каждой новой частички на церкви Мила радовалась, будто сама ее строила. В тот день, когда устанавливали купола, блестящие на солнце, девушка даже опоздала на электричку, наблюдая за установкой куполов на церковь. Она помнила радость, которая охватила ее, услышав первый бой в колокола на ней.
Она была прекрасна. Почему-то именно она притягивала взгляд девушки к себе. Церковь, выкрашенная в светло-алый цвет, с золочеными куполами, она заставляла остановить взор на себе.
Красная краска выцвела, а беленые края были обколоты. Три позолоченных купола покрылись грязью, став грязно зеленого цвета. Правда, тут кресты все еще стояли. Будто указывая. Что это святое место. А святое место остается святым, пока присутствует крест.
Через дорогу находился кинотеатр, за ним рынок. Но они не вызывали у Шел ни каких чувств, а вот церковь, будто звала. Приглашала к себе.
«Я должна туда войти, - думала Шел, пока машина команды, медленно приближалась к церкви, - Я обязана войти во внутрь ее. Должна была это сделать тогда, почти 30-ть лет назад, как только ее открыли. Тогда я отказывалась входить в церкви, не тянуло тогда в святые места. А сейчас возникла острая необходимость попасть внутрь. Там царит тишина, там царит покой. Я поставлю несколько свечей и помолюсь. Вдруг все это правда? – она решилась».
Теперь она ждала лишь приближения к церкви, чтобы попросить остановиться Вовку. А он ей не откажет, не сейчас.
- Тормози! – велела Шел.
Вовка воздержался от возражений, поняв по тону женщины, что спорить бесполезно, и остановил у входа в церковь.
Шел выскочила из машины. Вовка протянул ей свой наган, но она отстранила его от себя:
- Там он мне не понадобиться!
«Почему? – удивлялась своей уверенности женщина, - С чего я это взяла?»
Как в детстве, после страшных фильмов, она верила, что не одна гадина не сможет проникнуть в святые стены церкви. Что любой монстр умрет на ступенях церкви.
Шел тихо вошла в церковь. Кажется, что здесь ни чего не происходило, только пыль толстым слоем покрывала пол и алтарь церкви, даже мозаика на окнах сохранилась. Но и тут были хозяева.
Три скелета.
Один у алтаря, навзничь лежал напротив библии с крестом у грудной клетки. Рука крепко сжимала крест. Человек до последнего надеялся в спасение.
Второй, будто свернутый калачиком, примостился в углу у иконы. Голова была задрана вверх. И этот человек ожидал, что его кара не коснется.
Еще один скелет Шел заметила на полу напротив иконы Божьей Матери. Скелет принадлежал ребенку, лет 7-8.
По лицу заструились слезы. Внезапно женщину пронзила жгучая ненависть ко всему, что было связано с Войной. Она возненавидела оружие и чокнутых ученых, которые придумали эти ядерные бомбы. Бомбы, которые погубили все живое в мире, миллионы жизней и судеб.
Шел подняла взгляд на икону. Давно не реставрированная, с потрескавшейся краски на женщину глядела Божья Матерь. Грустный и мудрый взгляд, который, казалось Шел, осуждал и ругал.
Погубило не оружие, не власти, погубила все ненависть и жестоко сердечность.
Женщина шагнула к иконе и коснулась ее рукой. Пальцы ощутили тепло исходящее от нее. Шел с неверием глядела на икону.
Икона, картина,… Что она может? Ничего. Только вселить надежду!
Шел взяла одну из свечей и зажгла ее от зажигалки. Затрепетал маленький огонек.
Женщина поставила свечу в подсвечник и перекрестилась:
«Помоги мне, Божья Матерь…» - все чего хотела Шел, все на что она еще могла надеяться.
Она решительно вышла из церкви, остановившись на пороге. Притворила тяжелую дверь и перекрестилась.
- Отдыхайте, души, - тихо шепнула она, - Надеюсь, что вас не кто не побеспокоит и не осквернит этих стен, - хотя она уже начала ощущать присутствие чего-то, природу чего определить не смогла бы.

Одинцово раньше было большим городом и остался таким же. Многоэтажки по обе стороны шоссе пугали Шел, которая чувствовала, что за ними пристально глядят несколько десятков глаз. Кожей и затылком ощущала, что их пристально рассматривают. В окнах домов, то тут, то там мелькали неясные тени. Вовке тоже было не спокойно, и он утопил педаль в пол. Сзади показались существа, похожие на обезьян.
Передвигались те, по крайней мере, также. Длинные передние конечности, с помощью которых они двигались вперед, были большие и накаченные. Задние конечности были короткие и напомнили задние лапки кроликов, отчего Шел подумала, что эти существа должны ловко прыгать и не ошиблась.
Одна из них резко оттолкнулась от земли и приземлилась бы на крышу машины, если бы Саня четким выстрелом не сбил ее в полете. Сзади послышалось приглушенное рычание. Славка выставил в окно автомат и принялся расстреливать сзади бегущих мутантов. Лешка и Шел просматривали обочины, с которых их так же пытались атаковать.
Как только разведчики оказались за чертой города, существа отстали и возле таблички «Одинцово» стали разбредаться в разные стороны.
- Не к добру, - проговорил Лешка, следя за тем, как их провожали существа.
Но как ни странно, рынок, мимо которого они проехали, был пуст и спокоен. Шел машинально перекрестилась. Ни когда она не верила в Бога. Верила лишь в существо, благодаря которому могло зародиться жизнь на земле.
Бог, он должен был бы помогать, но он бросил людей, оставив на милость судьбы!
1.4. Подъезд.
Трасса была спокойна,  но чем это вызвано, было не понятно. Это даже пугало. Где они? Где новое население земли?
Некоторые поселки, дома и улицы просто были стерты с лица земли. Провода электропередач, болтались и раскачивались с порывами ветра. Леса здесь не было. Он выгорел. Стояли лишь остовы некогда величественных растений.
Вот сзади остался радиорынок со странным там мельтешением, «Три кита», из здания которого раздавалось странное курлыканье. Желающих узнать, что там обитает, не было. Как можно тише они преодолели этот участок, боясь еще раз привлечь нежелательное внимание новых хозяев апартаментов.
На  подъезде к Москве стали притормаживать. Кто знал, что здесь могло обитать? Раньше говорили, что в канализациях Москвы живут крокодилы и змеи, сейчас они могли мутировать в невиданных животных.
- Там на не виданных дорожках
Следы не виданных зверей… - произнес Славка.
Ребята усмехнулись. Вот всегда он стихи вспоминал, когда надо и не надо. Правда и они переняли у него эту противную способность. Цитировать классиков.
Они решили идти к центру и с центра начинать поиски выхода и входа в метро, хотя центр всегда подавлял Шел.
В центре раньше жил Слава. В центре, где-то в центре должно все проясниться. Библиотека имени Ленина, им была нужна именно эта станция. Шел не знала, чем объяснить, почему вдруг 5-х взрослых людей потянуло в одно и  тоже место. Но раз потянуло и всех одновременно, это должно что-то значить. Она верила в знаки, в сны. Решение было принято единогласно.

Уже при въезде в Москву, они услышали странный клекот. Котик заинтересовался птичкой.
Птичкой!!!
Монастырский голубь был истинно птицей мира, по сравнению с Московской птицей.
Шел почувствовала, как волосы на голове приходят в движение, на них пытался спикировать птеродактиль!!!
Эта было существо неопределенно из кого получившееся. Шел пришла в голову мысль, что эволюция шагнула назад. Длинная морда, покрытая темной кожей, худощавое туловище и огромные кожистые крылья. При взмахе этих крыльев, был слышен звук, с которым крылышки разрезают воздух.
Птеродактиль???
- Еп ты... - протянул Слава, округлив и без того большие глаза.
- Вот это, мля, курочка, - проговорил Вовик, он смотрел на нее с любопытством.
- Ага, мля, индейка, - ответила Шел, прицелившись и выпустив очередь в эту птичку.
Котик остановился и прислушался. Птичка не отреагировала на пули, выпущенные женщиной.
- 3.14здец! Тима! - стал орать в окно Сашка.
- Она что, бронированная? – в лице женщины был ужас и недоумение. Это круто усложняло задачу.
"Нда, мужику под 40-ик, а он кису зовет, радиоактивную – вырвался из Шел истеричный смешок, когда она услышала как кис-кискает рядом Санек".
Но Котик вел себя, как все кошачие. Он вжался  в асфальт, медленно, даже лениво, помахивая хвостом, прищур сделался недобрым, хитрым, казалось, глаза стали гореть еще ярче. Он не сводил взгляд от странного существа, которое, медленно снижаясь, приближалось к Котику. Птеродактиль, видимо, тоже заинтересовался Котиком, изменив траекторию движения, он уже не летел на машину, а кружил над Котиком. Котик прыгнул, вытянув вперед лапы с длинными, сантиметров в 15, когтями...
"Не поймает, - подумала Шел, - пока Котик." - подумала. Шел и зажмурила глаза, она уже успела полюбить это умное существо и такое верное.
Но Котика радиация классно изменила. В прыжке он раскинул... Крылья!?
Шел, перестала смотреть на дорогу и Вовка, видимо, тоже, чуть не вписавшись в дерево.
- Люблю кошек, - вдруг ласково проговорил Лешка с любовью и благодарностью, глядя на Тимошу.
Тима, добродушно мурлыча, громко хрустел  косточками птеродактиля.
Смотреть на это они не могли и поэтому тронулись дальше. Не когда было стоять, они не могли знать сколько этих птеродактилей тут обитает, но были уверены, что не мало.
Каждый смотрел в окна машины, надеясь заметить признаки жизни, в некогда величественном и ярком городе.
Столица!!!
Шел помнила, как каталась здесь по ночам. Это было прекрасное время и прекрасный город. Миллионы огней в ночи. Эти монументальные здания, поднимающиеся в небо.  Мосты над рекой. Огни отражающиеся в реке. Миллиарды людей, несколько миллиардов машин. Все светится и блестит: рестораны, казино, ночные клубы, окна домов и офисов, фонари вдоль дороги. Мелькали мимо проезжающие машины, снова люди.
"Эх, - думала Шел, смотря по сторонам, вглядываясь в предрассветную дымку, - А раньше ночью здесь было так же светло, как днем!!!"
Шел, как провинциалке, было ужасно удивительно, что город жил и действовал, не только днем, но и ночью. Часто тогда она задавалась мыслью, а спят ли тут люди вообще?
Видимо не одну ее охватило это воспоминания. Они все молчали. Каждый думал о своей прежней жизни.
Сейчас столица, мегаполис превратился в жуткого монстра, разрушенного, обесточенного... Окна наводили страх, глядя на проезжающих пустыми глазницами. Дома обвалились, или возвышались как памятники былому величию, ранее прекрасного города. Шел охватила паника:
"А что, если на всей земле в живых остался только наш бункер, - но она отгоняла эти печальные мысли, - Не может такого быть! Метро - огромное бомбоубежище. Есть метро и в Питере, Екатеринбурге, за границей есть метро! Люди, они ж как тараканы, нас дави, дави, а мы все равно будем жить, плодиться и разрушать! Только люди виновны в том, что случилось. Но не ужели мы не имели права на шанс все исправить. Почему жизнь не пленка, нельзя перемотать назад и откорректировать некоторые действия? Я бы многое смогла изменить".
Шел обратила внимание, что все магазины, которые они проезжали были разорены. Не могли ж это люди делать перед смертью? Значит, все же, кто-то жив! Кому-то это было нужно, не могли же это сделать "новые москвичи"?
Раньше все люди были разные, у всех все было по-разному, разные социальные статусы... И сейчас становилось так же. А ведь Шел всегда твердила это отцу, который мечтал о равноправии и равному благополучию.
Ей вспомнился бункер. Как люди становились богаче или бедней. Кто-то еле сводил концы с концами, кто-то же наоборот начинал процветать. Как часто они с отцом спорили, еще до Катаклизма, на эту тему. Мила всегда придерживалась мнения, что при любом порядке будут сосуществовать богатые и бедные люди. Он считал, что такого быть не может, что равноправие возможно.

Зрелище этой парящей твари, поглотил всех. Мысли каждого из команды устремились в разные стороны. Каждый думал о своем. Мила вспоминала споры с отцом, Вовка думал о Миле, Санька переживал за Ирку и их детей, Славка мечтал о встрече с матерью и сестрой, один Лешка смотрел на город и оценивал возможность жизни тут. Лешка ни чего не оставил в бункере. Жить он перестал давно, тогда сразу после звука падающей бомбы. На верху осталась его любовь.
В то мгновение он умер. Он просто продолжил существовать, бесцельно, ни к чему не стремясь. Он не видел смысла к чему-то стремиться или чего-то добиваться. Все родственники пытались его растрясти, но ни чего у них не вышло. Это была лишь тень бывшего веселого Лешки.
«Есть ли люди в этом городе, если существуют вот такие птички? Как здесь может сосуществовать человек и вот эта дрянь?» - То, как была проигнорирована очередь из автомата, привело Лешку к мысли, что оно бессмертно.
"Это был огромный муравейник, - в ужасе подумалось Шел, - Огромный муравейник, который в одно мгновение кто-то разворошил и уничтожил. Но муравьи забились в щели, и строят новые империи, новые муравейники появляются. А здесь, - вздохнула Мила, - уже не будет прежнего Великого Муравейника!
Москва, какой огромный - Странноприимный дом
Всяк на Руси бездомный - Мы все к тебе придем.
Вспомнились ей стихи, то ли Ахматовой, то ли Цветаевой:
- Ну, здравствуй, странноприимный дом, мы к тебе пришли! – произнесла Шел.

Вовка остановил машину на Воздвиженке, загнав ее в магазин, дабы ее какой птеродактиль не погубил. Хотя подумалось Шел, что опасаться тут можно не только птеродактилей. Но и чего-то более страшного и пугающего. Она была уверена, в этом городе сотни страшных тварей.
Перед выходом начали проверку. Противогаз: вдох, выдох. Отлично. Запасные маски - есть.
Автомат, снять с предохранителя. Патрон хватает. У каждого по 10 рожков, кто его знает, что тут за херня ошивается.
Пистолет у Сашки. Пара ножей и винтовка у Вовки, "наган" в кобуре под костюмом. Калаш у Славки. "Сайга" в руках, калаш за спиной, так же мини-ножик у щиколотки. Шел любила оружие и с ним чувствовала себя безопасней. Проверили фон:
- Все айс! - проговорил Механик, его Котик опять терся об ноги, учитывая его габариты, сбивая с ног.
- Как фон? - спросил Вовка.
- Не фонит и ладно, - проговорил Славка и уверенно побрел в сторону метро.
Он чаще остальных смотрел по сторонам. Шел не видела его глаза, но могла с уверенностью сказать, что они блестят. Это был почти его дом, который он оставил 20-ть с лишним лет назад. Куда так и не смог вернуться. И вот сейчас, если бы не присутствие команды, он бы пустился в пляс. Шел была в этом уверенна.
Они все были возбуждены. Это было странное чувство, подобно Колумбу они собирались открыть свою Америку. Точнее Москву.

Они подходили к Библиотеке, и Шел начала беспокоиться.
"Эх, недобро тут, эх, не добро!" – опасность витала в воздухе, она была осязаемая.
- Механик, право. Вовка, лево. Я прикрываю тыл. Слава, только тихо и аккуратно! Леш, фонарь. Только аккуратней. Не спокойно мне что-то - проговорила Шел.
Мужчины внимательно стали вглядываться в окружающие их строения, если женщина говорила, что ей не спокойно, приходилось быть особенно внимательными и аккуратными.
Вход Метро находился здесь же.
Они медленно продвигались мимо Библиотеки и Шел была готова поклясться, что на них смотрят из окон, их обнюхивают и оценивают. Жутко. Шел было жутко идти.
Она в прошлом бывала здесь, любовалась виднеющимся Кремлем... Вдруг она остановилась и взглянула в сторону Кремля.
"Очень странно, - подумала Шел, пробегая глазами по кремлевской стене, - Почему стоит он? Почему не на него полетела самая первая бомба? Ведь там враги были, главные враги. Или врагами считали простой народ? Тот народ, что медленно подыхал от облучения? А правительство забилось в катакомбы, их даже не пытались уничтожить." - Сердце Шел наполнилось такой ненавистью, яростью, ко всем тем, кто сидел в прошлом там сутками, работая и придумывая, как бы еще обобрать и унизить народ, как уничтожить тех, что пытался выкарабкаться из ямы, куда заталкивало нас правительство.
Глаза Шел остановились на звезде. Она горела ярко красным, кровавым светом. Казалось, что в ней проходят какие-то движения... Она не могла, да и не хотела отрывать взгляда от нее, он притягивал ее к себе, поглощал. Не было мыслей, лишь движение в красноватой звезде Кремля.
Очнулась она на земле, как это случилось, она не могла понять.
К ней приближалось существо, отдаленно похожее на человека, только покрытое шерстью с ужасающе длинными руками. Оно шло прямо на Шел.
Она схватила автомат и принялась стрелять. Когда нечто упало, из его груди струился дымок. Шел выпустила в него всю обойму.
Шел огляделась, существо было не одно. Существа пытались взять в кольцо их команду и медленно надвигались на них.
Вовка, Сашка и Славка отстреливались от таких же тварей, но менее успешно. Лешка застрял где-то сзади. Тимоши видно не было. Шел включилась в эту борьбу, задом пятясь в сторону Арбатской.
Она звала Лешку, но тот перестал окликаться. Вовка с Механиком схватили Шел и повели в сторону эскалаторов. Женщина билась в руках, пытаясь вырваться. В этот момент над головой пронеслась темная тень, Шел задрала голову. Это был Тимоша, а на его спине примостился Лешка, истекающий густой кровью.