Да, сознаюсь честно, пишу иногда стихи...Очень долго собиралась с духом, чтобы выложить их на объективный суд народа...И вот, собралась!Прошу вас, товарищи, говорите все,что думаете!Критика для меня - самое главное
* * *
Зажгу свечу в окне и просто постою,
Молясь за тех, кто был убит в тот день,
За тех несчастных маленький детей,
Что спинами хватали пули на бегу.
Сентябрь тот окрашен в черный цвет,
И слышен был лишь женский плач скорбящий,
Но до сих пор я слышу детский крик молящий:
«Сестренка, милая, не умирай, не надо! Нет!»
В тот день пришла старуха с длинною косой,
Забрав тех, кто отчаянно рвался на волю…
Этот день до краев болью сердце наполнил
И сотни детских судеб перечеркнул чертою.
Ведь это были дети… Господи, за что?
За что все муки, тяготы, страданья?
И вечное с родными расставанье?
Ведь это были дети… Господи за что?
***
Ты сидишь у окна, укутавшись в шаль,
И доносится волчий вой.
А в глазах твоих серых лишь грусть и печаль,
А в душе – одиночества стон…
Сколько раз задавала себе ты вопрос:
«Почему я одна? Почему все не так?»
И глаза твои серые, полные слез,
Видит только Луна и ночной полумрак.
Только ночь спасает от одиночества,
Звезды мудро глядят с высоты,
Открывая древние тайны, пророчества,
Отправляя в полет мечты.
Волчий вой вновь пронзит тишину,
Снова вздрогнешь, поднимешь глаза,
И сквозь звездную темноту
Ты услышишь волчьи слова:
«Ты найдешь свою стаю, волчица,
Ты сильна и горда, как и мы,
Одиночество прочь умчится,
Вместе с чувством глухой пустоты».
Ты сидишь у окна, укутавшись в шаль,
И доносится волчий вой,
А в глазах твоих волчьих ни капли печали,
В них горит только желтый огонь…
***
Мама, милая, ну где ты?
Ну когда же ты придешь,
И зимою на рассвете
Все печали заберешь?
Верю я, что ты придешь,
Взглянешь ты в мои глаза,
И меня охватит дрожь,
И упадет на пол слеза...
Уж много лет живу я в детском доме,
Восьмой годок мне будет в сентябре,
Но наша встреча все горести прогонит,
И мы пройдем с тобою вместе по земле.
Вот десять лет промчались словно ветер,
Но до сих пор не видел я тебя,
И вот теперь я совершеннолетен,
Но, видимо, тебя уже не встречу никогда.
Меня в детдоме научили не сдаваться,
Готов я отразить любой удар,
Под мир изменчивый не прогибаться,
Какие бы преграды не ставила судьба.
Теперь я не наивный маленький ребенок,
И можешь не спешить навстречу мне,
Несправедливость я познал с пеленок,
А детство сожжено в детдомовском огне.
За эту боль тебя я ненавижу,
И вместо слез осталась лишь вода,
Вот только по ночам я очень часто слышу
Ту колыбельную, которую не слышал никогда...
