Табачный дым.
- Да пошёл ты... - скозь зубы сказала она.
Он усмехнулся. Хотел подойти и обнять её. Но она лишь сверкнула в его сторону своими чёрными, как ночь глазами.
- Не хочешь? - как можно наивнее поинтересовался он.
- Ну я же сказала тебе: убирайся! - эти слова она произнесла с улыбкой, и правой рукой указала на дверь. Потом медленно вытащила из дорогущей пачки сигарету и изысканно закурила, предварительно взяв со стола его зажигалку.
- Но я не могу так просто взять и уйти. - тихо сказал он, отвернувшись от неё к окну и наслаждаясь видом ночного города.
- Можешь. - она медленно выпускала изо рта колечки дыма; её тонкие аристократические пальцы нервно сжимали сигарету.
- Ты вообще можешь очень многое. И я тебе не нужна.
- Ты правда так думаешь? - он обернулся и пристально вгляделся в её глаза.
Она утвердительно кивнула:
- Уходи, я хочу спать.
Он медленно направился к выходу из комнаты. Но вдруг остановился, осознав, что произошло:
- Ты прогоняешь меня?
В его голосе больше не было властных ноток, что обычно проскальзывали в разговоре с ней. Казалось, он сейчас расплачется.
Но она не ответила: заснула, завалившись на красные бархатные подушки, даже не затушив как следует сигарету, - он вернулся и затушил её.
- Прощай.
***
Он вышел из гостиницы на морозный зимний воздух. "Это Рождество будет без неё" - промелькнула мысль. И ему стало не по себе оттого, что она так просто и ясно указала ему на дверь в прямом и переносном смысле. А ведь сколько лет он был холоден с ней и не подпускал к себе! Но за каких-то полгода всё изменилось: она вдруг научилась так легко командовать им. А сейчас она наигралась.
"Тварь!" - подумал он, - "Ненавижу!"
И он нехотя поплёлся по одной из многочисленных улиц ночного Нью-Йорка. Вокруг было так шумно и красиво: все готовились к предстоящему Рождеству. Но ему было всё равно. И что самое ужасное - он знал, что когда-нибудь этот момент наступит: она бросит его. Бросит, как бросала десятки других мужчин, попадавшихся ей на её дороге жизни. Но тогда, какое-то время, он думал, что он особенный. Думал, что она сделала свой выбор и остановилась. Но это оказалось не так. И ведь чувств особых и не было - она питала к нему только страсть, ему же нужны были её деньги. Но, однажды, он понял, что она для него что-то значит, а она этого не поняла. Нет, она знала, что он к ней неравнодушен, просто она была равнодушна к нему. И сегодня так бесчувственно призналась в этом. Так легко прогнала его.
"Тварь." - про себя повторял он. "Как такую можно любить?.."
***
И он напился. Пришёл к себе в квартиру, которую подарила ему она... Выпил всё, что было в холодильнике. И набрал её номер. Хотел сказать всё, что думает. Но протяжные гудки всё не кончались. Он набирал её номер снова и снова, но никто не отвечал. Его охватила паника. И когда, наконец, в пятый раз он позвонил ей, ему ответил незнакомый мужской голос:
- Алло. Кто это?.. Вы знакомы с пострадавшей?
Его сердце сделало отчаянную попытку вырваться из груди.
- Что слу-чи-лось? - по слогам спросил он, - Да, я её знаю... Я её муж.
- Она задохнулась. В табачном дыму... Мои соболезнования. Приезжайте!
Но последние слова он уже не слышал - бросил трубку. Потом быстро привёл себя в порядок, насколько это было возможно, и вышел на улицу. Он и не думал ехать к ней: там полиция, разборки, расспросы и прочая тягомотина. Минуту он стоял неподвижно, ловя ртом холодный снег.
"Это я виноват." - мысли лезли к нему в голову и теснились там отчаянным роем.
Ему стало стыдно. Это он сделал. Он убил её... Он всегда так много курила. И он даже никогда не интересовался что она курит. Ему было всё равно. Только деньги, только страсть.
"Прощай, моя любимая тварь..." - подумал он и повернулся ко входу в подъезд. Затем всбежал по ступенькам на самый верх 12-этажного здания. Он не чувствовал усталости. "Ты можешь многое." Он верил в это, он это знал.
Подойдя к краю крыши, он посмотрел вниз. Не так уж и высоко. "Да пошёл ты..."
- Ну и пойду, - сказал он вслух и шагнул в неизвестность...
***
А полиция так и не дождалась "мужа" умершей стервы...