Поезд  несётся  по  тоннелю,  народ  дремлет. Не то,  чтобы  дремлет,  а  так,  посапывает. Ну, и,  конечно,  люди  заняты  обычными  забавами  в  поездке:  чтением,  кроссвордами,  сотовыми  телефонами,  прослушиванием  музыки.
Час  «пик»  давно  кончился,  вагон  полупустой. Напротив  меня  сидит  барышня,  по  виду  студентка;  в  ушах  у  неё  пилюльки  плейера,  музыка  проникает  прямо  в  мозг,  и  девица  трясёт  головой  в  такт  неслышимым  аккордам. Справа  от  неё  расположилась  дама  приятной  наружности,  читающая,  судя  по  обложке,  низкопробный  детективчик.
Я  невольно  рассматриваю  обеих. Откровенно  пялиться – это,  конечно,  дурной  тон,  но  на   женский  пол  смотреть  приятнее,  чем  на  сидящего  поодаль  тучного   любителя  пива  с  сизым,  как  слива,  носом. К  тому  же,  в  метро  любой  человек  невольно  создаёт  вкруг  себя  как  бы  оболочку  некоторой  приватности  и  не  очень  обращает  внимание  на  взгляды  окружающих.
Казалось  бы,  нет  ничего  банальнее  поездки  в  метро,  но  мир  полон  неожиданностей,  и  я  вижу  то,  что  меньше  всего  ожидал  увидеть:  откуда-то  из  складок  одежды  на  правое  плечо  барышни  вылезла  белая  мышка. Зверёк  чувствует  себя  совершенно  спокойно,  по  всему  видно,  что  плечо  хозяйки  для  него  привычное  место.
Лучше   всего  человек  замечает  движение  боковым  зрением,  через  минуту   дама  оторвалась  от  чтения  и…
Книжка  полетела  на  пол,  глаза  расширились,  причёска  дамы  в  одно  мгновение  обрела  вид  гривы  разъярённого  льва,  и  по  вагону  пронёсся   женский  визг. Нет,  не  тот  слабенький  писк,  который  издают  в  фильмах  ужасов  худосочные  голливудские  актриски,  а  полноценный,  неподдельный,  натуральный  женский  визг,  рождённый  ужасом  встречи  со  зверем,  страшнее  которого  не  сыщется  во  всей  Вселенной. С  таким  визгом  прапрабабушка  дамы  и  её  подружки,  наткнувшись  в  малиннике  на  медведя,  бежали,  побросав  лукошки,  в  деревню,  после  чего  мужики,  неспешно  наточив  ножи,  шли  обдирать  шкуру  с  издохшего  от  разрыва  сердца  лохматого  любителя  витаминов,  и  при  этом  ничуть  не  сомневались  в  успехе  своего  предприятия.
Спящие  проснулись,  бодрствующие  оторвались  от  кроссвордов,  пожилой  толстяк  подобрал  под  себя  ноги  и  прижал  к  брюху  портфель,  напуганный  грызун  юркнул  в  своё  убежище,  дама  вскочила  и  кинулась  прочь  по  вагону.
«Станция  «Измайловский  парк»!» – флегматично   известил  женский  голос  из  динамика. Двери  открылись, и  напуганная  особа  пулей  вылетела  на  перрон,  хотя,  по  всей  видимости,  выходить  тут  не  намеревалась.
«Следующая  станция – «Измайловская»!» – опять  оповестил  голос  из  динамика,  поезд  тронулся,  а  освободившееся  место  заняла  маленькая  опрятная  старушка.
Поезд  вылетел  из  тоннеля  на  дневную  поверхность,  и  наступила  относительная  тишина. Успокоившаяся  мышка  потихоньку  выбралась  на  хозяйское  плечико. Народ  замер  в  ожидании. Старушка  повернула  голову  и…
– Какая  прелесть! Какая  хорошенькая! Какая  миленькая! Чудо! – Пожилая  дама  полезла  в  пакет  с  покупками  и  стала  угощать  благодарного  зверька  крошками  «свердловской»  булочки.